Веселая наука

Иконка: Аннотация Фридрих Ницше

Пятая книга. Мы, бесстрашные

Carcasse, tu trembles? Tu tremblerais bien
Davantage, si tu savais, ou je te mene

359. К старой проблеме: что есть немецкое?

Мораль – где ты, по вашему мнению, могла она иметь своих наиболее опасных и наиболее коварных адвокатов?.. Вот неудачник; у него недостаточно ума, чтобы радоваться этому, зато достаточно образования, чтобы знать об этом; томящийся от скуки, пресыщенный, презирающий себя; обманутый, увы, вследствие какого-то унаследованного состояния и последним утешением – благословением труда, самозабвением в повседневной работе; некто, в корне стыдящийся своего существования – возможно, приютил он в себе в придачу к этому два-три маленьких порока, — а с другой стороны, не может не приобретать все более дурных привычек и не становиться тщеславно-раздражительным от книг, на которые он не имеет никакого права, или от общения с людьми, более умными, чем он может переварить: такой насквозь отравленный человек – ибо у подобного рода неудачников ум становится ядом, образование становится ядом, имущество становится ядом, одиночество становится ядом – приходит, наконец, в привычное состояние мести, воли к мести… что, по вашему мнению, понадобится ему, безусловно понадобится ему, чтобы создать себе иллюзию превосходства над более умными людьми, чтобы сотворить себе радость осуществленной мести, по крайней мере в собственном воображении? Всегда моральность – можно биться об заклад, — всегда громкие моральные слова, всегда шумиха справедливости, мудрости, святости, добродетели, всегда стоицизм жестов, всегда мантия умного молчания, общительности, мягкости и как бы там еще ни назывались все мантии идеалистов, под которыми расхаживают неисцелимые самоненавистники и неисцелимые тщеславцы. Пусть не поймут меня ложно: из таких прирожденных врагов ума возникает временами та редкостная образина рода человеческого, которую чтут в народе под именем святого и мудрого; из таких людей выходят те чудища морали, которые делают шум, делают историю, — святой Августин принадлежит к ним. Страх перед умом, месть уму – о, сколь часто становились эти движущие пороки корнем добродетелей! Даже самой добродетелью! – И, между нами будь спрошено, даже та претензия философов на мудрость, что иногда встречается на земле, сумасброднейшая и наглейшая из всех претензий, — разве не была она всегда – в Индии, как и в Греции, — прежде всего убежищем? Иногда, быть может, в целях воспитания, освящающего такое количество лжи, — как нежное внимание к становящимся, растущим, к юношам, которые часто верою в личность должны быть защищены от самих себя… В большинстве случаев, однако, — убежище философа, где он спасается от утомления, старости, остывания, очерствления, как чувство близкого конца, как смышленость того инстинкта, который присущ животным перед смертью, — они отходят в сторону, стихают, уединяются, заползают в нормы, становятся мудрыми… Как? Мудрость – убежище философа от – ума?
Иконка: К содержанию

360. Два рода причин, которые смешивают

Это кажется мне одним из наиболее существенных моих шагов и продвижений: я научился отличать причину поступка от причины, вынуждающей поступать так-то и так-то, в этом направлении, с этой целью. Первого рода причина есть некий квантум скопившейся силы, ждущей случая как-нибудь выйти; второй род, напротив, сравнительно с этой силой есть нечто незначительное, большей частью мелкий случай, сообразно с которым тот квантум разрешается теперь по типу отношения спички к пороховой бочке. К этим мелким случаям и спичкам я причисляю все так называемые цели, равным образом как и еще более так называемые жизненные призвания: в сравнении с чудовищным квантумом силы, стремящейся, как было сказано, уйти во что-то, они представляют собою нечто относительно случайное, произвольное, почти безразличное. По обыкновению видят это иначе: именно в цели привыкли видеть движущую силу, соответственно древнейшему заблуждению, — но она есть только управляющая сила: при этом смешивают кормчего с паром. И не всегда только кормчего, управляющую силу… Разве цель, надобность не оказывается достаточно часто лишь благовидным предлогом, добавочным самоослеплением тщеславия, не желающего признаться, что корабль следует течению, в которое он случайно попал? Что он хочет туда, поскольку он туда – должен? Что, разумеется, он имеет направление, но уж никак – не кормчего? – Критика понятия цель все еще остается необходимостью.
Иконка: К содержанию

361. О проблеме актера

Проблема актера беспокоила меня дольше всего; я span class=»trl» title=»а временами бываю еще и теперь. — Ф.Н.»>был в неведении относительно того, не здесь ли таится пункт, откуда только и можно было бы подступиться к опасному понятию художник, — понятию, которое брали до сих пор с непростительным благодушием. Фальшивость с чистой совестью; вожделеющее пристрастие к притворству, вырывающееся наружу как власть, сдвигающее в сторону так называемый характер, затопляющее его, временами погашающее; внутреннее стремление войти в роль и маску, в видимость; избыток всякого рода приспособляемостей, которые не могут уже довольствоваться исполнением ближайшей непосредственнейшей обязанности: все это есть, быть может, не только актер сам по себе?.. Подобный инстинкт легче всего вырабатывается в семьях низших сословий, которые вынуждены были влачить свою жизнь под переменчивым гнетом и принуждением, в глубокой зависимости, которым приходилось ловко по одежке протягивать ножки, все наново приспосабливаться к новым обстоятельствам, всякий раз притворяться и прикидываться по-новому – постепенно держать нас по всякому ветру и самим становиться почти что носом – мастером того органически усвоенного и заядлого искусства вечной игры в прятки, которую у животных называют mimicry: так от поколения к поколению накапливается это состояние, пока, наконец, не становится барским, неразумным, необузданным, пока не приучается к тому, чтобы, будучи инстинктом, командовать другими инстинктами, и не порождает актера, художник. Схожий тип человека вырастает и в более высоких слоях общества под схожим гнетом: только там актерский инстинкт чаще всего обуздывается другим инстинктом, например, у дипломата – я склонен, впрочем, думать, что хорошему дипломату никогда не возбраняется быть также хорошим театральным актером, допустив, что ему это как раз не возбраняется. Что, однако, до евреев, народа, владеющего искусством приспособления par excellence, то можно было бы, согласно этому ходу мыслей, усматривать в них с самого начала как бы некое всемирно-историческое мероприятие по разведению актеров, настоящий инкубатор актеров; и в самом деле, вопрос весьма настоящий инкубатор актеров; и в самом деле, вопрос весьма ко времени: какой хороший актер нынче не-еврей? Даже в качестве прирожденного литератора, фактического властелина европейской прессы, еврей практикует эту свою власть, опираясь на свою актерскую способность: ибо литератор, в сущности, есть актер – он играет именно знатока, специалиста. – Наконец, женщины: пусть поразмыслят о всей истории женщин – не должны ли они, прежде всего и поверх всего, быть актрисами? Пусть прислушаются к врачам, которым доводилось гипнотизировать бабенок; пусть, наконец, полюбят их – пусть поддадутся их гипнозу! Что при этом всегда получается? Что они отдаются роли даже тогда, когда они – отдаются… Женщина так артистична…
Иконка: К содержанию

362. Наша вера в возмужание Европы

Наполеону обязаны тем, что теперь последуют, должно быть, друг за другом два-три воинственных столетия, равных которым нет в истории, короче, тем, что мы вступили в классическую эпоху войны, ученой и в то же время народной войны в величайшем масштабе, на которую грядущие тысячелетия будут с завистью и благоговением взирать, как на некий образец совершенства: ибо национальное движение, из которого вырастает этот ореол вокруг войны, есть лишь противошок, вызванный Наполеоном, и без Наполеона не имело бы места. Ему, стало быть, смогут некогда вменить в заслугу, что мужчина вновь стал в Европе господином над купцом и филистером; возможно, даже над женщиной, которая была избалована христианством и мечтательным духом XVIII столетия, а еще больше современными идеями. Наполеон, видевший в современных идеях и непосредственно в самой цивилизации нечто вроде личного врага, проявил себя этой враждой как величайший продолжатель Ренессанса: он снова вынес на свет цельный обломок античного существа, решающий, пожалуй, обломок гранита. И кто знает, не возьмет ли верх в конце концов этот обломок античного существа и над национальным движением и не суждено ли ему стать в утвердительном смысле наследником и продолжателем Наполеона, который, как известно, домогался единой Европы, и Европы, как повелительницы земного шара.
Иконка: К содержанию

363. О том, как каждому полу присущ свой предрассудок о любви

При всей уступке, которую я готов сделать моногамическому предрассудку, я все же никогда не допущу, чтобы говорили о равных правах мужчины и женщины в любви: таковых не существует. Это значит: мужчина и женщина неодинаково понимают любовь – и к условиям любви у обоих полов принадлежит то, что один пол предполагает в другом поле иное чувство, иное понятие любви. Женское понимание любви достаточно ясно: совершенная преданность душою и телом, без всякой оглядки, без какой-либо оговорки, скорее, со стыдом и ужасом при мысли о том, что преданность может быть оговорена и связана условиями. Как раз в этом отсутствии условий ее любовь оказывается верою: у женщины нет другой веры. – Мужчина, любящий женщину, хочет от нее именно этой любви и, стало быть, в своей любви диаметрально противоположен предпосылке женской любви; допустив же, что возможны и такие мужчины, которым, с их стороны, не чуждо стремление к совершенной готовности отдаться, то – какие же это мужчины! Мужчина, который любит, как женщина, становится от этого рабом; женщина же, которая любит, как женщина, становится от этого более совершенной женщиной… Страсть женщины, в своем безусловном отказе от собственных прав, предполагает как раз отсутствие подобного пафоса, подобной готовности к отказу на другой стороне: ибо откажись оба из любви от самих себя, из этого вышло бы – уж я и не знаю что: должно быть, какой-то вакуум? – Женщина хочет быть взятой, принятой, как владение, хочет раствориться в понятии владение, быть обладаемой, стало быть, хочет кого-то, кто берет, кто не дает самого себя и не отдает, кто, напротив, должен богатеть собою – через прирост силы, счастья, веры, в качестве чего и отдает ему себя женщина. Женщина предоставляет себя, мужчина приобретает – я думаю, эту природную противоположность не устранят никакие общественные договоры, ни самые благие стремления к справедливости, сколь бы ни было желательно, чтобы черствость, ужасность, загадочность, безнравственность этого антагонизма не торчали вечно перед глазами. Ибо любовь, помысленная во всей цельности, величии и полноте, есть при рода и, как природа, нечто на веки вечные безнравственное. — Верность, таким образом, заключена в самой женской любви, она вытекает уже из ее определения; у мужчины она с легкостью может возникнуть вследствие его любви, скажем, как благодарность или как идиосинкразия вкуса и так называемое избирательное сродство, но она не принадлежит к сущности его любви – не принадлежит в такой степени, что можно было бы почти с некоторым правом говорить о полной противоположности между любовью и верностью у мужчины: его любовь есть как раз желание обладать, а не отказ и преданность: но желание обладать кончается всякий раз с самим обладанием… Фактически любовь мужчины, который редко и поздно сознается себе в этом обладании, продолжается за счет его более утонченной и более подозрительной жаждя обладания; оттого возможно даже, что она еще возрастет после того, как женщина отдаст ему себя, — ему не легко отдаться мысли, что женщине нечего больше ему отдать.
Иконка: К содержанию

364. Отшельник говорит

Искусство общаться с людьми покоится, по сути дела, на ловком умении воспринимать и принимать еду, к кухне которой не питаешь никакого доверия. Если допустить, что подходишь к столу с волчьим голодом, дела идут как нельзя легче; но он мигом улетучивается, этот волчий голод, едва начинаешь его утолять! Ах, как трудно перевариваются ближние! Первый принцип: мобилизовать все свое мужество, как при каком-либо несчастье, храбро приступить к делу, дивясь при этом самому себе, прикусить зубами свое отвращение, заглотать чувство тошноты. Второй принцип: исправлять своего ближнего, скажем, расхваливая его так, чтобы он начал потеть своим счастьем; или, ухватясь за кончик его хороших или интересных свойств, тащить за него, покуда не вытащишь всю добродетель и не спрячешь ближнего в ее складках, Третий принцип: самогипноз. Фиксировать свой объект общения, как какую-нибудь стеклянную пуговицу, покуда не перестанешь ощущать при этом удовольствие и неудовольствие и не уснешь незаметным для себя образом, оцепенев в какой-нибудь позе: домашнее средство, вдоволь испробованное на женах и друзьях, расхвалено как незаменимейшее средство, но не сформулировано еще научным образом. Его популярное название – терпение.
Иконка: К содержанию

Фридрих Ницше. Веселая наука. Первая книга   Вторая книга   Третья книга   Четвертая книга   Пятая книга   Страницы   27   28   29   30   31   32   33   34   35

Пивология

   Среди действительных членов ЧК никогда не наблюдался интерес к пиву. Но когда редакция обнаружила зарождение новой науки, то открыла раздел Пивология, в котором разместила несколько статей Юрия Катунина и Александра Петроченкова, представив читателям заочную пивологическую дискуссию. Однако авторы не приняли предложения ТЧК, и опубликованные материалы были удалены, как и раздел Пивология.
   Но наконец нам удалось договориться еще с одним молодым пивологом Евгением Смирновым, опубликовавшим разоблачение неграмонтной публикации Лады Корниенко в Комсомольской правде, якобы раскрывшей 12 секретов: как правильно выбирать и пить пиво.
Картинка: Пивология
   Редакция ТЧК уже сталкивалась с некомпетентностью авторов публикаций в этой газете. В конце 1980-х гг. эта газета опубликовала материал какого-то научного обозревателя, побывавшего в институте низких температур АН СССР. Мы тогда обратили внимание на его пассаж
   В лабораториях института достигнута температура минус 480 градусов Цельсия.
   В ответ на наше письмо с замечанием, что температура не может быть ниже минус 273 градуса Цельсия, довольно быстро пришел ответ, в котором было сказано, что выпускающий редактор получил выговор за то, что пропустил в печать этот ляп.
   Поэтому это дало нам право назвать предлагаемый материал Евгений Смирнов. Комсомольская правда жжот.
   Сергей Черничкин, автор Киншперского пивовара, по прочвтении своего интервью Комсомольской правде, написал:
   для меня это был первый и последний опыт общения с подобным изданием.
   Отметим, однако, что при весьма грозном начале разбора и не совсем корректной для принятой в ТЧК лексикой, автор согласен почти с 30% сентенций Лады Корниенко.
   Фото взяты из блога Пивология на фейсбуке и из других сайтов пивной тематики.

Евгений Смирнов. Комсомольская правда жжот

Картинка: Фото Наиля Валиулина

   По ссылке ложь, передергивания и безграмотность. Давайте разберемся. Сначала будут цитаты, потом наши комментарии к каждой из них. Текст длинный, извините.
   А Сергей Черничкин из чешской пивоварни Киншперский заяц рассказал, как не ошибиться при выборе хмельного напитка.
   Пивоварня перезапустилась недавно, варит лежаки в богемском стиле, оценки на пивоманских сайтах умеренные в стиле требует доработки, но неплохо.
Картинка: Солод, хмель, дрожжи
   Правило первое: проверяй состав на этикетке
   Правильное пиво на 80 процентов состоит из воды, остальное делают солод, хмель и дрожжи. К сожалению, в России регламенты допускают вместо солода использовать различные заменители, например, солодовые добавки. Но это уже будет не пиво, а пивной напиток. Так что смотрите, что написано на этикетке. Если в составе указан не солод, лучше откажитесь от покупки. Вы же платили за пиво, а не бурду какую-то.
   Никакого правильного пива не бывает. Бывает пиво, соответствующее определенным требованиям. Например, великие марки типа Rochefort или там знаменитые типа Malheur с точки зрения российского законодательства — неправильное пиво, потому что используют больше 20% несоложенки и больше 2% сахара. По российскому законодательству траппистские эли это пивные напитки, а Три медведя или Козлотурское живое светлое — пиво;
   ✓ что за 80%, мы не знаем. Даже если плясать от состава, то плотность в 12% намекает, что начальный экстракт составлял 120 грамм на литр будущего пива — никак не 20%;
   ✓ солодовые добавки разрешены не только в России, но что точно имеется в виду, непонятно. Понятно лишь, что читателям подсовывают очередной жупел;
   ✓ не вся несоложенка используется для создания бурды, зачастую это инструмент коррекции вкуса;
   ✓ в крутых пивах запросто можно встретить на этикетке и ячмень, и пшеницу, и кукурузу, но, как уверяет КП, это все бурда.
Картинка: Пиво
   Правило второе: смотри на срок хранения
   Покупая пиво в магазине, смотрите на срок хранения. Чем он меньше, тем лучше. Для длительного хранения в пиво добавляют различные ферменты и стабилизаторы.
   ✓ Срок хранения, действительно, оценивать надо, но необходимо делать поправку на, например, сорта с дображиванием в бутылке. Имперские стауты или те же трапписты дозревают годами;
   ✓ для хранения в пиво ферменты не добавляют. Ферменты добавляют на этапе приготовления пива. Например, амилазы коварно добавляют под видом солода, спрятав их под алейроновый слой ячменного зерна, прикрываясь их природным происхождением;
   ✓ не менее коварно в пиво добавляют следующие стабилизаторы: этиловый спирт и углекислый газ и горькие кислоты хмеля. Бывают, конечно, добавки в виде ужасного яда под названием «аскорбиновая кислота». Очень вредная для здоровья добавка, надо бы ее в аптеках запретить. Травят, в общем, народ стабилизаторами.

Картинка: Крепкое пиво

   Правило третье: не верь указанным процентам на бутылке
   Частая ошибка при выборе пива – слепо доверять указанным на этикетке процентам. Эти цифры говорят о плотности напитка, то есть концентрации в нем веществ, которые делают пиво таким вкусным и полезным. Однако высокий процент на этикетке еще не говорит о том, что пиво будет хорошим – сварить можно и с большой концентрацией, а потом разбавить водой, и получится не густой насыщенный напиток, а жиденькое пивко.
   ✓ Если не надо верить указанным на бутылке процентам, то чему верить-то? Нутром чую, что в этом пиве не четырнадцать, а девять процентов плотности?
   ✓ Любое пиво варят с большой концентрацией, а потом разбавляют водой. Так уж устроена технология. После затирания экстрактивность сусла может колебаться около 20%, и плотность снижается при фильтрации дробины за счет промывных вод.
   Другая ошибка — это когда люди думают, что проценты на бутылке говорят о содержании в нем алкоголя. Это не так. Но по ним можно понять примерное соотношение плотности и крепости. Оно должно быть таким:
   ✓ 10% — 4°;
   ✓ 12% — 5°;
   ✓ 14% — 6°;
   ✓ 18% — 7 — 8°.
   В целом верно, плотность и крепость не связаны линейно, однако, например, многие «малые» российские пивы при плотности 12 выбраживают на 4 — 4,5°. Чем огорчают Комсомольскую правду.

Картинка: Кеги

   Правило четвертое: узнай, где хранят пиво
   В баре, прежде чем сделать заказ, оцените ситуацию: еще не распечатанные кеги с пивом не должны стоять под прилавком, как это часто бывает, их место там, где прохладно.
icon: To content   icon: Next